Плиний Младший. Описание вилл в Лаврентинуме и Тускулумуе

КНИГА II, ПИСЬМО 17
Плиний Галлу {1} привет.

Ты удивляешься, почему я так люблю мое Лаврентинум (или, если ты предпочитаешь, мой Лаврент). Ты перестанешь удивляться, познакомившись с прелестью виллы, удобством местоположения, широким простором побережья {2}.

(2) Вилла отстоит от Рима в 17 милях, так что, покончив со всеми нужными делами, полностью сохранив распорядок дня, ты можешь там пожить. Дорог не одна: туда ведут Лаврентийская и Остийская; с Лаврентийской свернуть у четырнадцатого столба, с Остийской у двенадцатого {3}; и там и тут начинаются пески; в повозке ехать тяжелее и дольше; верхом приедешь скорее, и дорога для лошади мягкая. (3) Вид все время меняется, дорогу то обступают леса, и она тянется узкой полосой, то расстилается среди широких лугов. Много овечьих отар и лошадиных табунов, много стад крупного рогатого скота: зима их согнала с гор, и животные отъедаются травой на весеннем солнце {4}.

(4) На вилле есть все, что нужно; содержание ее обходится недорого. Ты входишь в атрий, скромный, но со вкусом устроенный; за ним в форме буквы “D” идут портики, окружающие маленькую милую площадку: в плохую погоду нет убежища лучше — от нее защищают рамы со слюдой {5}, а еще больше нависающая крыша. (5) Напротив веселый перистиль, а за ним красивый триклиний, выдвинутый вперед к побережью. Когда при юго-западном ветре на море поднимается волнение, то последние волны, разбиваясь, слегка обдают триклиний. У него со всех сторон есть двери и окна такой же величины, как двери: он смотрит как бы на три моря. Оглянувшись, ты через перистиль, портик, площадку, еще через портик и атрий увидишь леса и дальние горы.

(6) Слева от триклиния, несколько отступив назад, находится большая комната, за ней другая, поменьше; она освещена через одно окно утренним солнцем, через другое — вечерним (вечернее — стоит долго); море от нее дальше, и волны до нее не докатываются. (7) Угол между стеной этой комнаты и стеной триклиния залит полуденным солнцем; нагретые стены еще увеличивают жару. Тут мои домашние разбивают зимний лагерь: тут у них и гимнасий; здесь никогда не чувствуется ветер, и надвинувшимся тучам надо совсем затянуть ясное небо, чтобы они оттуда ушли. (8) К этому углу примыкает комната, закругленная в виде абсиды: солнце, двигаясь, заглядывает во все ее окна. В ее стену вделан, как бывает в библиотеках, шкаф, где находятся книги, которые надо не прочесть, но читать и перечитывать. (9) Спальня рядом — через маленький коридорчик, откуда равномерно в обе стороны поступает здоровое умеренное тепло от нагретого пола и труб {6}. Остальная часть этого крыла предназначена для рабов и отпущенников; большинство комнат так чисто, что там можно принимать гостей.

(10) По другую сторону находится прекрасно отделанная комната, затем то ли большая спальня, то ли средней величины столовая; в ней очень светло и от солнца и от моря. За ней лежит комната с прихожей. летняя по своей высоте и зимняя по своей недоступности ветру. За стеной (она у них общая) другая комната, тоже с передней.

(11) Потом баня: просторный фригидарий с двумя бассейнами, которые, круглясь, словно выступают из противоположных стен. Если принять во внимание, что море рядом, то они даже слишком вместительны. Рядом комната для натирания, гипокауст, рядом пропнигий; затем две комнатки, отделанные скорее со вкусом, чем роскошные. Тут же чудесный бассейн с горячей водой, плавая в котором видишь море. (12) Недалеко площадка для игры в мяч, на которой очень жарко даже на склоне дня {7}. Тут поднимается башня с двумя подвальными помещениями и с двумя помещениями в ней самой, а кроме того есть и столовая с широким видом на море, на уходящее вдаль побережье и прелестные виллы. (13) Есть и другая башня, а в ней комната, освещаемая солнцем от восхода и до заката; за ней большая кладовая и амбар {8}, а под ним триклиний, куда с разбушевавшегося моря долетает только гул, да и то замирающим отголоском; он смотрит на сад и аллею, идущую вокруг сада.

(14) Аллея обсажена буксом, а там, где букса нет, розмарином (букс очень хорошо растет под защитой зданий; на ветру, под открытым небом, обрызганный хотя бы издали морской водой, он усыхает); (15) к аллее с внутренней стороны примыкает тенистая дорога, мягкая даже для босых ног, оставляющих в ней свои отпечатки. В саду много шелковицы и смоковниц: для этих деревьев земля очень хороша: для других хуже. Этим видом из столовой, далекой от моря, наслаждаешься не меньше, чем видом моря. Сзади нее две комнаты, под окнами которых вход в усадьбу и другой сад, по-деревенски обильный.

(16) Отсюда тянется криптопортик {9}; по величине это почти общественная постройка, с окнами но обеим сторонам; в сторону моря их больше, в сторону сада меньше: по одному на два с противоположной. В ясный безветренный день они открыты все; когда с какой-то стороны задует ветер, их можно спокойно держать открытыми с той, где его нет. (17) Перед криптопортиком цветник с благоухающими левкоями. Щедрые солнечные лучи, отражаясь от криптопортика, становятся еще горячее: он и удерживает тепло и преграждает дорогу аквилону: насколько нагрета передняя сторона, настолько же противоположная холодна. Ставит он преграду и африку: ударившись об его стены — один об одну, другой — о другую — они обессиливают. (18) Поэтому в нем так приятно зимой, а еще больше летом: тень от него лежит до полудня на цветнике, а после полудня на ближайшей к нему части аллеи и сада; она растет и умаляется вместе с днем: то укорачивается, то удлиняется с той и другой стороны. (19) В самом криптопортике солнца вовсе не бывает тогда, когда оно, пышащее жаром, стоит над его крышей. К тому же через открытые окна его продувает фавонием {10}: воздух в нем никогда не бывает тяжел и не застаивается.

(20) За цветником, криптопортиком, садом лежат мои любимые помещения, по-настоящему любимые: я сам их устроил. Тут есть солярий; одной стороной он смотрит на цветник, другой на море, обеими на солнце. Двери спальни обращены к криптопортику, окно к морю. (21) Напротив из середины стены выдвинута веранда, с большим вкусом устроенная; ее можно прибавлять к спальне и отделять от нее: стоит только выставить рамы со слюдой и отдернуть занавеси или же задернуть их и вставить рамы. Тут стоят кровать и два кресла: в ногах море, за спиной виллы, в головах леса: столько видов — из каждого окошка особый. Рядом спальня, где спишь и отдыхаешь. (22) Стоит закрыть окна, и туда не долетают ни голоса рабов, ни ропот моря, ни шум бури; не видно блеска молний и даже дневного света. Такая полная отключенность объясняется тем, что между спальней и стеной, обращенной к саду, проходит коридор: все звуки поглощены этим пустым пространством.

(23) К спальне примыкает крошечный гипокауст, который, смотря по надобности, или пропускает тепло через узкий душник, или сохраняет его у себя. К солнцу обращены спальня с передней. Восходящее солнце сразу же попадает сюда и остается и после полудня, падая, правда, косо.

(24) Когда я скрываюсь в этом помещении, мне кажется, что я ушел даже из усадьбы, и очень этому радуюсь, особенно в Сатурналии {11}, когда остальной дом, пользуясь вольностью этих дней, оглашается праздничными криками. Ни я не мешаю моим веселящимся домочадцам, ни они мне в моих занятиях.

(25) При всех удобствах и приятности этого места, ему не хватает фонтанов. Есть колодцы, вернее родники; они на поверхности. Природа этого побережья вообще удивительна: где ни копнешь, сразу же выступает вода, причем чистая, ничуть не отдающая ни вкусом, ни запахом морской воды. (26) В лесах поблизости дров сколько угодно; все припасы привозят из Остии, но человеку неприхотливому не надо ходить дальше деревни; она находится от меня через одну усадьбу. Там есть три платных бани: это большое удобство, если дома топить баню не стоит: или неожиданно приехал, или недолго пробудешь.

(27) Берег очень красят своим разнообразием усадьбы, которые идут то сплошь, то с промежутками; если смотреть на них с моря или с берега, то кажется, перед тобой ряд городов. Если море долго было спокойным, то песок на побережье становится рыхлым; чаще, однако, он отвердевает от постоянного злого прибоя. (28) Дорогих рыб в море нет; есть, однако, превосходная камбала и креветки. Нашей вилле припасы, молоко в первую очередь, доставляет и суша: сюда с пастбищ, в поисках воды и тени, собирается скот.

(29) Достаточно у меня, по-твоему, причин стремиться сюда, жить в этом месте, любить его {12}? Ты раб города, если тебе не захочется приехать. Если бы захотелось! Твое пребывание будет больше всего рекомендовать мою маленькую виллу и ее достоинства. Будь здоров.



КНИГА V, ПИСЬМО 6

Плиний Домицию Аполлинарию {13} привет.

Я оценил твою заботливую любовь: услышав, что я собираюсь летом к себе в этрусское имение {14}, ты уговариваешь меня не ехать, считая эти места нездоровыми. (2) Побережие Этрурии действительно заражено и губительно, но мое имение далеко отступило от моря: оно лежит у подножия Апеннин, а эти горы по климату самые здоровые. (3) А чтобы ты отложил всякий страх за меня, послушай, какой здесь мягкий климат, как расположена местность, сколько удобств в самой вилле. Тебе будет приятно слушать, а мне рассказывать.

(4) Зимой здесь очень холодно: мирты, маслины и прочие деревья, которые хорошо идут там, где всегда тепло, здесь не примутся; лавр растет и бывает даже очень красив, но порой гибнет, правда не чаще, чем у пас под Римом. (5) Лето удивительно мягкое, в воздухе всегда какое-то движение, чаще от ветерков, чем от ветров. (6) Поэтому многие доживают здесь до старости; ты увидишь молодых людей, чьи деды и прадеды еще живы; услышишь старые сказки и язык, которым говорили наши предки; ты почувствуешь здесь, что родился в другом веке.

(7) Общий вид местности прекрасный: представь себе огромный амфитеатр, такой, который может придумать только природа. Широко раскинувшаяся равнина опоясана горами, вершины которых покрыты высокими старыми рощами. (8) Охота там занятие обычное, дичь разнообразная. Дальше спускаются по горе леса, откуда берут листья па корм скоту {15}; между ними холмы с жирной почвой (если даже будешь искать здесь камни, вряд ли они попадутся), плодородием не уступающие полям на равнине; обильная жатва тут ничуть не хуже, только вызревает позднее. (9) Ниже по всему боковому склону сплошные, широко и далеко раскинувшиеся виноградники представляют вид однообразный; по краю они как бы окаймлены деревьями, по которым вьются лозы. (10) Дальше идут луга и поля — поля, которые могут поднять только очень крупные волы и самыми крепкими ралами; при первой вспашке из вязкой земли выворачиваются такие глыбы, что совсем их измельчить удается только при девятой {16}. (11) Луга в пестрых цветах с клевером и другими нежными травами, всегда мягкими, словно весенними: их питают непересыхающие источники, но даже там, где воды очень много, болот не бывает. Земля здесь со склоном, и вся вода, которую она получает, но не впитывает, стекает в Тибр. (12) Он пересекает поля, судоходен, и по нему везут в Рим и зерно и плоды, но только зимой и весной {17}; летом он мелеет, русло у него высыхает: назвать его полноводной рекой в это время нельзя, но по осени опять можно. (13) Ты получишь большое наслаждение, если оглядишь всю эту местность с горы; тебе покажется, что ты видишь не просто земельные угодия, а картину редкой красоты: куда ни обратишь глаза, они будут отдыхать на этом разнообразии, на этой упорядоченности.

(14) Усадьба расположена у подножия холма, но вид оттуда словно с вершины: холм поднимается так полого и постепенно, что ты оказываешься на вершине, даже не заметив подъема. Апеннины сзади и довольно далеко; оттуда в любой тихий и ясный день в усадьбу долетает ветер, но не пронизывающий и бурный, а словно уставший и обессиленный расстоянием. (15) Большая часть усадьбы смотрит на юг и словно приглашает солнце, летом с 6 утра, а зимой еще раньше в широкий, выступающий вперед портик {18}, куда выходит много комнат; есть по обычаю старины и атрий.

(16) Перед портиком цветник; разнообразного вида грядки разделены буксом; вниз от цветника спускается лужок, на котором одно против другого стоят деревца букса, которым придана форма зверей; под ними мягкий, я сказал бы, волнообразно струящийся аканф. (17) Вокруг дорожка, обсаженная низким, разнообразно подстриженным вечнозеленым кустарником, затем аллея в форме цирка, окаймленная буксом, по-разному подстриженным, и низенькими деревцами, задержанными в росте рукой садовника {19}. Все окружено глинобитной стеной; ее скрывает из вида, поднимаясь словно по ступеням, букс разного роста. (18) Дальше идет луг, не менее замечательный по природе своей, чем все описанное выше по искусству, с которым оно устроено; затем поля, много лугов и виноградные cады.

(19) Из портика, в самом начале его выступает столовая; из дверей ее видны край цветника, луга, широкий деревенский простор: из окон по одной стороне часть цветника и выступающие вперед постройки; из окон по другой — густолиственные купы деревьев на соседнем ипподроме. (20) Против середины портика, отступая назад, флигель {20} с маленьким внутренним двориком, осененным четырьмя платанами; между ними фонтан, переполняющий мраморный бассейн, освежает платаны и траву под ними мелкой водяной пылью. (21) В этом помещении есть спальня, куда не проникают ни свет, ни звук; рядом обычная столовая, где обедают в дружеском кругу; она смотрит на дворик, портик и на все то, на что и портик. (22) Есть и другая спальня, в которой от соседнего платана стоит зеленый полумрак; она отделена мраморными панелями: живопись, изображающая ветвистые деревья и птиц на ветвях {21}, не уступает в красоте мрамору. (23) Тут есть маленький ключ, вода которого с очень приятным ропотом падает через множество трубочек в чашу {22}.

В углу портика напротив триклиния очень большая комната; одними окнами она глядит на цветник, другими на луг. Под окнами водоем, радующий глаз и слух. (24) Струя воды, низвергаясь сверху, падает вся в белой пене в это мраморное вместилище. Эта комната зимой самая теплая; она залита солнцем, (25) и рядом с ней гипокауст: в пасмурные дни впускаешь горячий воздух, и он греет вместо солнца. Потом просторная веселая раздевальня, дальше комнатка с большим прохладным бассейном. Если захочешь поплавать на просторе или в воде более теплой, то на площадке есть водоем, а рядом колодезь, из которого можешь облиться, если тепло надоест. (26) К этой комнатке примыкает средняя, где солнце всегда готово приветить тебя; в кальдарии его еще больше (он выдвинут вперед): там три ванны, к которым спускаешься по ступенькам; две из них на солнце, третья в стороне от солнца, но не от света. (27) Над раздевальней площадка, где одновременно разные группы могут заниматься разными упражнениями {23}. Недалеко от бани лестницы, ведущие в криптопортик {24}, но еще раньше к трем флигелям: один обращен к тому дворику с четырьмя платанами, другой к лугу, третий поднимается над виноградниками и смотрит в разные стороны света.
(28) В начале криптопортика из него выдвинулась комната и глядит на ипподром, на виноградники и горы; рядом с ней другая, открытая солнцу, особенно зимнему; тут же флигель — звено, соединяющее ипподром с виллой. Вот вид спереди.

(29) Сбоку на возвышении летний криптопортик; он не то что смотрит на виноградники, а вплотную к ним подходит; в середине его столовая, куда проникает здоровый ветер с апеннинских долин; сзади через очень широкие окна видны прямо виноградники, из дверей видны они же, но через криптопортик. (30) С той стороны столовой, где нет окон, устроена лестница, ее не видно, и по ней приносится все необходимое для обеда. В конце спальня, из которой окинуть взором самый криптопортик не менее приятно, чем виноградники. Под ним находится полуподвальный криптопортик; летом в нем стоит холод; воздуха в нем довольно, доступа ветрам нет, да их и не нужно. (31) За обоими криптопортиками от столовой идет портик, где до полудня холодно, а на склоне дня тепло. К нему примыкают два флигеля: в одном четыре комнаты, в другом три; солнце по ходу своему и освещает их, и оставляет в тени.

(32) Эта планировка и эти удобные помещения ничто перед ипподромом. Он весь на виду, и вошедшие сразу и целиком охватывают его взглядом. Он обсажен платанами, а их увивает плющ, и они зеленеют своей листвой вверху и чужой внизу. Плющ пробирается по стволу и ветвям и, перекидываясь с дерева на дерево, соединяет платаны; между ними низенький букс; букс с наружной стороны обсажен лавром, добавляющим свою тень к тени платанов. (33) Прямая широкая дорожка вдоль ипподрома в конце его изгибается по полукругу; его окружают кипарисы; от них ложится густая черная тень; дорожки, идущие внутри кругами, залиты светом; (34) тут растут розы, тут прохладно в тени и приятно на солнце. Кривая дорожка, опоясывающая пестрое многообразие этого полукруга, выпрямляется, но теперь она уже не одна: множество дорожек идет внутри ипподрома, отделяясь одна от другой буксом; тут в одном месте лужайка, (35) в другом посадки букса, подрезанного на множество ладов: иногда в форме букв, из которых складывается имя хозяина иди искусника-садовода; тут он стоит в виде милевых столбов; там ему придан вид фруктовых деревьев: в изысканнейшем парке вдруг появляется некое подобие деревенского сада. Посередине украшением ипподрому служат посаженные с обеих сторон низенькие платаны. (36) За ними волнами ходит гибкий аканф, затем букс, подрезанный во множестве разных форм и имен. Там, где начало ипподрома, беседка с мраморной белой полукруглой скамьей; ее затеняет виноградная лоза, которую поддерживают четыре колонки Каристского мрамора {25}; из скамьи, словно под тяжестью возлежащих, по трубочкам течет в каменную чашу вода; чаша вделана в изящную мраморную доску стола; вода, регулируемая скрытым механизмом, наполняет ее, никогда не переливаясь через край. (37) Посуду с кушаниями тяжелыми ставят по ее краям; легкая плавает кругом {26} на игрушечных корабликах и птичках. Напротив фонтан, который выбрасывает воду и поглощает ее; взметнувшись вверх, она падает обратно; посредством соединенных между собой отверстий она то поглощается, то поднимается вверх. Около беседки, напротив нее, комната; это соседство делает еще краше и беседку и комнату. (38) Комната сверкает мрамором; двери открываются в зелень листвы; из одних окон смотришь вверх на зеленый склон, из других вниз. Маленькая, выступающая вперед веранда кажется частью той же самой комнаты и особой комнатой. Здесь стоит ложе, окна есть со всех сторон, но в комнате полумрак от тени: (39) роскошная лоза, захватив всю крышу, поднимается до самого конька. Ты лежишь там словно в лесу, только не чувствуешь, как в лесу, дождя. (40) Тут есть фонтан, вода в котором то появляется, то иссякает. В парке всюду расставлены мраморные скамьи, на которых, устав от ходьбы, отдыхают, как в спальне. Около скамей фонтанчики. По всему ипподрому журчат ручьи, текущие туда, куда их направила рука садовника; они поливают то одну часть парка, то другую, а иногда весь парк целиком.

Я бы многое пропустил, чтобы не показаться болтливым, но я поставил целью обойти с тобой в этом письме все уголки. (41) Я не боялся, что ты устанешь читать о том, на что можно глядеть не уставая, тем более, что при желании ты можешь передохнуть и отложить письмо. А кроме того я отдался своей любви: я люблю то, что почти целиком создал сам или что усовершенствовал. (42) А главное (почему не открыть тебе свою мысль, правильную или ошибочную?), я считаю первой обязанностью писателя прочесть свое заглавие и не раз спросить себя, о чем он собирается писать. Если он крепко держится своего сюжета, длиннот у него не будет, и их окажется множество, если он станет что-то еще набирать и притягивать. (43) Ты видишь, в скольких стихах Гомер, в скольких Вергилий описывают оружие — один Энея, а другой Ахилла {27} — оба они кратки, ибо заняты выполнением задуманного. Ты видишь, что Арат {28} не пропускает самых маленьких звезд и о них рассказывает и, однако, лишнего у него нет: он не отклоняется в сторону и работает над своей темой. (44) Так же и мы, “если малое можно сравнивать с большим” {29}: если, пытаясь представить твоим глазам свою виллу, мы не говорим ничего, не относящегося к теме, то велико не письмо, занятое описанием, а вилла — предмет этого описания.

Вернемся, однако, к началу: да не упрекнут меня за слишком длинное отступление, справедливо обвиняя в нарушении собственного правила. (45) Я привел тебе причины, по которым предпочитаю мое этрусское поместье виллам под Тускулом, Тибуром и Пренесте {30}. Кроме того, о чем я уже сказал, отдых здесь вернее, глубже и полнее; тога вовсе не нужна, по соседству никого, кто бы пригласил к себе; всюду мир и покой вдобавок к здоровой местности, ясному небу, прозрачному воздуху. (46) Там я здоровее всего и душой и телом: занятиями я укрепляю душу, охотой — тело. Мои люди {31} нигде не чувствуют себя лучше: до сих пор из тех, кого я поселил здесь, я не потерял ни одного (в добрый час сказать). Да сохранят мне только боги и на будущее эту радость и добрую славу этому месту. Будь здоров.

Письма Плиния Младшего. Издание подготовили М. Е. Сергеенко и А. И.Доватур. М., 1984. С. 36-39, 386-87.

----------------------------------------------------------- 

1 Галл — ближе не известен; может быть родственник сенатора Галла Дидия Руфа.
2 ...познакомившись с прелестью виллы, удобством местоположения... — Точно установить, где находилась вилла Плиния, не удалось. Лаврент — имя прилагательное, употребленное Вергилием.
3 ...у четырнадцатого столба... — Римская миля около 1/2 км (1480 м); вилла отстояла от Рима на 25 км. — Счет милям велся от “золотой меты” (miliarium aureum), позолоченного бронзового столба, поставленного Августом на Форуме. Начиная от него, через каждую милю на дорогах ставили милевые столбы.
4 ...зима их согнала с гор, и животные отъедаются травой... — Италийское крупное скотоводство, по условиям климата, было кочевым: летом на раввинах трава выгорала; стада, которые Плиний видел на побережье, с наступлением летней жары перегоняли в горы.
5 ...рамы со слюдой... — Стеклом пользовались редко; у такого богатого человека, как Плиний, в рамах вставлена слюда. В Помпеях в портике дома Корнелия Тегета были найдены такие рамы.
6 ...тепло от нагретого пола и труб. — Италийский дом обычно отапливался переносными жаровнями, куда насыпали горячие угли. С конца I в. до н. э. для отопления бань и некоторых комнат стали пользоваться горючим воздухом. Рядом с помещением, которое хотели отеплить, складывали в земле печку, устроенную так, что все тепло от нее шло в подполье соответственной комнаты, а иногда, как у Плиния, поднималось и по трубам, проложенным в стенах.
7 Потом баня... Недалеко площадка для игры в мяч... — Обычный план римских бань: 1) аподитерий — раздевальня (от греческого apodyo — снимаю), откуда можно было пройти или в 2) фригидарий (frigidus — холодный) — помещение с бассейном холодной воды, или в 3) тепидарий (tepidus — теплый), где не мылись, а только прогревались, 4) кальдарий (calidus — горячий), где мылись в горячей воде и обмывались теплым душем. В I в. н. э. в банях появилось еще особое отделение: лаконик, где прогревались в сухом горячем воздухе. Плиний в описании своей бани пропустил раздевальню и тепидарий; может быть он назвал его unctorium — комнатой для натирания: перед мытьем римляне обычно натирались оливковым маслом. Гипокауст (иначе лаконик) — помещение, где прогревались сухим воздухом; пропнигий был парным отделением бани. Банная процедура у Плиния проходила, видимо, так: сначала играли в мяч — игру эту римляне очень любили и знали разные ее виды, затем шли в “просторный фригидарий”, смывали с себя пот, потом отправлялись в комнату для натирания, прогревались либо в парной, либо в сухом горячем воздухе, мылись и плавали в бассейне с горячей водой.
8 ...за ней большая кладовая и амбар... — На фресках с изображением вилл часть имеются башни. Об амбарах во втором этаже говорит и Колумелла (I, 6, 10).
9 Криптопортик — слово, образовавшееся от греческого kryptos — “скрытый”, “спрятанный” и латинского portions. В криптопортике пространство между колоннами заделывали камнем; иногда, как у Плиния, он представлял собой коридор со сплошными стенами, в которых были пробиты окна.
10 Аквилон — северо-восточный ветер; африк — юго-западный; фавоний — западный теплый и мягкий ветер.
11 Сатурн — древнеиталийское божество, покровитель земледелия. По легенде он когда-то правил Италией, и это время и было золотым веком. В декабре, когда все полевые работы были окончены, и справляли сатурналии — веселый шумный праздник. В обычае было одаривать в эти дни близких и знакомых.
12 Достаточно у меня, по-твоему, причин стремиться сюда, жить в этом месте, любить его? — Такого подробного описания виллы в латинской литературе до Плиния не было. У Цицерона, Горация, Сенеки, Марциала встречаются отдельные, иногда очень характерные и живописные, подробности, но цельной картины нет. Есть ли она у Плиния? При всей подробности его рассказа, при его неутомимом внимании к мелким подробностям, начертить план его Лаврентинума не удалось, хотя это старались сделать, начиная с XVII в. и продолжая в XX в. Около двадцати планов, неизменно один от другого отличающихся, наилучшее доказательство того, как безнадежна попытка составить план на основании только литературного источника (Tamer Н. The villas of Plyny the Younger. N. Y., 1924). Примерный набросок, облегчающий понимание текста, сделан Виннефельдом (Winnifeld Н. Tusci und Laurentinum des Jungeren Plinius Jahrb. des Deutschen Archeologischen Institute, 1891, t. VI, S. 201 — 217). Планировки усадьбы описание Плиния не дает, но оно знакомит со вкусами и потребностями самого Плиния, а через него до некоторой степени со вкусами его современников в кругу, к которому он принадлежал.
Его замечания (§ 5, 12, 20, 21), сопоставленные с помпейскими пейзажными фресками (Rostovtzeff М. Pompeianische Landschaften und pomischen Villen. Jahrb. d. Deutschen Archeologischen Institute, 1904, t. XIX, S. 116), свидетельствуют о любви к широким просторам, включающим разнообразные элементы. Плинию мало одного моря: он хочет видеть и леса, и все побережье, и виллы; глаз охватывает то, что видит вдали и вблизи, и соединяет все это разнообразие в единую цельную картину. Вилла поставлена так, что дальние горы и леса видны через ряд комнат, они как бы “вставлены в раму”, которая, ограничивая некую часть пространства, делает ее выразительнее, сосредоточивая на ней глаз.
Солнца на вилле много: римляне строили всегда с таким расчетом, чтобы его. попадало как можно больше в комнаты, ибо оно главным образом их и обогревало (ср. Кол. I, 6, 1 — 2). Плиний счет, ценил солнечное тепло (§§ 7, 12. 17), но солнце любил помимо всяких практических соображении к не мог на него нарадоваться: он следит, как оно. совершая свой путь, заглядывает последовательно в одно окно за другим (8); отмечая разницу утреннего и послеполуденного освещения (23), говорит о комнате, где оно появляется только утром и вечером (6), и о той, где оно стоит круглый день (13).
При этой любви к солнцу и свету совершенное равнодушие к цвету, к краскам; во всем письме ни одного прилагательного, обозначающего цвет.
Радуясь свету и солнцу, Плиний защищается от звуков: он не слышит ни ропота и плеска спокойного “многошумящего моря” Одиссеи, ни птичьего гомона; соседний лес и его собственный сад немы. А от грохота разбушевавшегося моря. от шума бури. от громких голосов своих домочадцев ему необходимо надежно укрыться (§§ 13 и 22). Не одни виды с далекой перспективой привлекали Плиния; из столовой, удаленной от моря, он любуется садом, вид которого но уступает виду моря (15): сказался хороший хозяин. У него внимательный хозяйский глаз: он отмечает хороший вид пасущихся стад (3); знает, что его земля хороша для шелковиц и фиг и не годится для других деревьев (15). В числе преимуществ своего Лаврентинума он не забыл указать на то, как хорошо оно снабжается всем необходимым: дрова есть в соседнем лесу, съестные припасы привозят из Остии и можно доставать их в соседней деревне; в море водится хорошая рыба и креветки; молоко принесут. Если скот с пастбища собирался в поисках воды и тени у его виллы, то не принадлежал ли он самому хозяину Лаврентинума? Между прочим слова “о тени и воде” дополняют описание усадьбы: она находилась среди тенистых деревьев и около нее стояло очень большое корыто (может быть, и не одно) с водой для скота.
13 Домиций Аполлинарий. — консул 97 г., вероятно патрон Марциала, тонкий вкус которого он очень ценил (IV.86); большой друг Плиния (V.6.1-3).
14 ...в этрусское имение... — Имение это находилось на территории города Тифернум Тиберинум (ныне Civita di Castello) в долине по Верхнему Тибру. Расстояние до Рима 149 рим. миль (т. е. ок. 225 км). Фрагменты каменной кладки и архитектурных украшений, найденных на том месте, которое известно под именем “холма Плиния”, свидетельствуют, что здесь стояла вилла, а находки кирпичей и черепиц с клеймом PCPS (CIL, XI 6689.43: инициалы Плиния) позволяют думать, что именно здесь находилась плиниева усадьба. Вид местности подходит к его описанию.
15 ...откуда берут листья на корм скоту... — Листва деревьев (преимущественно вяза и тополя) служила обычным кормом для скота в Италии, так как трава в долинах обычно выгорала уже к середине лета.
16 Общий вид местности прекрасный... равнина опоясана горами, вершины которых покрыты... рощами;... между ними холмы с жирной почвой... Ниже... широко и далеко раскинувшиеся виноградники... Дальше идут луга и поля... при первой вспашке... выворачиваются такие глыбы, что... измельчить их удается при девятой. — Ср. имение, которое Плиний собирался купить (III.19.5): плодородные поля, виноградники, строевой лес; наличие таких хозяйств, объединяющих различный отрасли, предостерегает от слишком поспешного вывода об упадке сельского хозяйства в то время. — О девятикратной пахоте в Этрурии говорит и Плиний Старший: Ест. ист. 18, 181.
Описание местности сделано внимательным и понимающим сельским хозяином: корм скоту, листья, травянистые луга, особенные свойства травы; качество почвы — плодородная, тяжелая, особенности вспашки, волы и рала; виноградники и arbusta.
17 Он... судоходен... но только зимой и весной... — Тибр перерезал владения Плиния; они, следовательно, находились в долине. Страбон (5, 227) пишет, что Тибр, приняв в своем верхнем течении несколько речушек, становился судоходным для маленьких судов, доставляющих в Рим урожаи этих мест.
18 Большая часть усадьбы смотрит на юг и словно приглашает солнце... в... портик... — см. 11.17, прим. 12.
19 ...низенькими деревцами, задержанными в росте рукой садовника... — Римляне очень любили такие рукой садовника созданные пейзажи. Цицерон пишет брату Квинту о таком пейзаже в его усадьбе под Арпином (ad Quint. 3, 1). Плиний Старший рассказывает, что садовники подрезали деревья так, что получилось подобие охотничьих сцен, целого флота и вообще разных предметов (Ест. ист. 16.140). — Аканф — (acanthus mollis) — растение, которое стелется по земле.
20 ...флигель с маленьким внутренним двориком... — Diaeta — отдельное помещение в несколько комнат со своим маленьким внутренним двориком.
21 ...живопись, изображающая ветвистые деревья и птиц на ветвях... — Такие же фрески на вилле императрицы Ливии у Prima Porta.
22 ...маленький ключ, води которого... падает через множество трубочек в чашу. — Вода из “маленького ключа” была проведена через маленькое отверстие в полу в чашу, над ним помещенную; в чашу было вделано несколько трубочек, через которые вода и лилась тонкими струйками.
23 В углу портика... очень большая комната; ...она залита солнцем и рядом с ней гипокауст... Потом... раздевальня, дальше комнатка с прохладным бассейном... К этой комнатке примыкает средняя, где солнце всегда готово приветить тебя; в кальдарии его еще больше... Над раздевальней площадка... — См. 11.17, прим. 6 - 7. — “Средняя” комната (§ 26) — вероятно тепидарий. Ванны были поставлены ниже пола, так что в них надо было спускаться по ступенькам, как в бассейн Стабиевых бань в Помпеях. Площадка для упражнений находилась выше на холме. Вилла Плиния расположена была на разных уровнях.
24 Криптопортик — слово, образовавшееся от греческого kryptos — “скрытый”, “спрятанный”, и латинского porticus. В криптопортике пространство между колоннами заделывали камнем; иногда, как у Плиния, он представлял собой коридор со сплошными стенами, в которых были пробыты окна.
25 ...колонки Царистского мрамора... — Карист — город на острове Эвбее (у восточных берегов Греции); неподалеку от него находились ломки прекрасного зеленоватого мрамора (цпиполлино).
26 Посуду с кушаниями тяжелыми ставят по ее краям; легкая плавает кругом... — Ср. Варрон. Сельск. хоз. 3, 5, 10 — 17 описание его знаменитого птичника: перед скамьей для гостей есть колонна (деревянная), внутри которой находится ось; на нее надето колесо, к которому вместо обода прилажена изогнутая доска с высокими краями; она шириной в 2'/5 фута, а глубиной а ладонь. Сюда ставят кушания и напитки; раб поворачивает колесо таким образом, что все можно одновременно предложить всем гостям.
27 ...в стольких стихах Гомер, в скольких Вергилий описывают оружие — один Энея, а другой Ахилла... — Описание оружия Энея в “Энеиде” Вергилия (VIII, 620), Ахилла в “Илиаде” (XVIII, 478).
28 Арат — греческий поэт III в. до н. э. Написал поэму “Описание звезд и приметы погоды”.
29 “...если малое можно сравнивать с большим”. — Цитата из “Буколик” Вергилия.
30 ...предпочитаю мое этрусское поместье виллам под Тускулом, Тибуром и Пренесте. — Земельные владения Плиния: Лаврентинум, имения в долине р. По и в Этрурии. Называя Тускул, Тибур и Пренесте, т. е. излюбленные города, где римская знать имела свои виллы. Плиний только хочет сказать, что всем этим фешенебельным местам он предпочитает глушь а тишину своего этрусского имения.
31 Мои люди... — Плиний имеет в виду и штат домашней прислуги и рабов, работающих в хозяйстве: в винограднике на полях. Несмотря на то, что Плиний провел своего друга по всем уголкам своей виллы, план ее не ясен. Десять ее планов (первый сделан в 1699, последний — в 1924 г.), весьма между собой разнящихся, свидетельствуют о безнадежности подобных попыток.